Россия для русских

Когда вы придумываете новый, смелый, решительный художественный прием - ну, например, "а не скинуть ли мне диван с балкона десятого этажа - и посмотрим, что будет", - всегда надо помнить о том, что в дальнейшем тот же самый прием неизбежно освоят и другие, после чего диван полетит уже на голову вам.
Так, на Майдане считали, что свобода и независимость бывает только у них, и поэтому вполне допустимо сжечь заживо милиционеров. Мы ж свободные люди, у нас борьба, и нам - можно.
Однако те же свободные люди, когда пришла им пора оказаться под огнем "Градов" ополчения Донбасса, - внезапно поняли, что рамки свободы могут быть расширены и таким образом, что им самим будет кисло. Им это не понравилось. Но что ж поделать.
Вот и деятели современного искусства одно время думали, что им - и только им - позволено резать на выставке живую свинью, вламываться куда угодно и орать там все, что придет в голову, рисовать без разрешения поверх чужих работ и рубить иконки топором.
Но вдруг выяснилось, что их метод вовсе не уникален - и, о ужас, может быть применен и к ним тоже.
К ним тоже можно вломиться. У них на выставке тоже можно устроить безобразие - в жанре, скажем, православного концептуализма.
А почему бы и нет?
Вредно думать, что вы здесь одни самые смелые, самые решительные, и все покровы срывающие, и все диваны с балкона бросающие.
Зато полезно поднять голову.
Видите?
Он летит к вам.

Для свободы слова существуют различные ограничения. Например, в США

[...]

См. например статью 11 Европейской конвенции по правам человека.

[...]

Вообще, свобода слова составляет проблему в тех случаях, когда это слово может восприниматься как оскорбительное окружающими гражданами. Эта проблема имеет только два принципиальных решения.

Первое -- цензура в той или иной форме, включая пространственное разделение, так чтобы не желающий подвергнуться этому слову или выражению человек не оказался, по возможности, ему подвержен (продажа порнографии только в специальных магазинах, отдельные пляжи для нудистов, гей-парады не по улице, а в парке на окраине, с предупреждением на входе, запрет рекламы определённых видов продукции и т.д.).

Второе решение -- полное отсутствие цензуры и разрешение конфликтов с применением частного насилия, и при признании обществом и юстицией насилия по причине оскорблённости за смягчающее обстоятельство. Например, некто в порядке свободы слова расклеивает во дворе дома, где живёт Гоги, плакаты "мама Гоги -- билять и потаскуха", с сопровождающими нарисованными картинками. Оскорблённый Гоги ловит расклейщика и бьёт ему морду. "Ай-яй-яй, нехорошо распускать руки", говорит суд и присуждает Гоги к штрафу в 100 рублей. Или, положим, некто запускает по Нью-Йорку гитлеробус. Возмущённые жители наносят материальный ущерб владельцу гитлеробуса, и может быть также ущерб физиономии заказчика, если он окажется под рукой. "Ай-яй-яй", говорит суд и присуждает погромщиков гитлеробуса к штрафу по 200 долларов. Или, аналогично, девушка выходит на гей-парад и несёт многоцветный флаг, ей заезжают по голове, суд присуждает заехавшего к месяцу кутузки.

"Дело Артёмова" сейчас прогуглил -- мне кажется, что адекватным решением по нему было бы наложение штрафа в ~ половину МРОТ; но у меня на подобные случаи своя точка зрения: я считаю, что государство не должно запрещать нанесение оскорблений, но при этом с мягкостью относиться к применению пропорционального насилия против оскорбившего. Т.е. что "дела об оскорблениях" должны разрешаться не государственным насилием, а частным насилием, и что государство должно в определённой степени признавать легитимность частного насилия в таких случаях и выносить по случаям такого насилия мягкие вердикты, при условии, что применяемое насилие ограничено разумными рамками и разумной пропорциональностью.

В случае "дел об оскорблениях" есть два мыслимых пути разрешения конфликта: либо государственный запрет оскорблений, либо частное насилие в ответ на оскорбление.

Из этих двух путей мне наименее вредным кажется именно второй (либертарианский ;-)). Потому что первый неизбежно связан с установлением государственных ограничений на свободу слова, а дальше уже по пословице -- пусти козла в огород. Поэтому лучшим выходом мне представляется разрешение конфликтов связанных с оскорблением путем разумно-пропорционального частного насилия, и признанием такого насилия не то чтобы легитимным и дозволенным, но наказываемым слабо.

Например, Тенгиз сказал в лицо Гоги, что его мама -- [нехорошее слово]. Или расписал этой надписью весь подъезд и двор Гоги. Если Гоги в ответ набил Тенгизу морду, то Гоги присуждается к порицанию и штрафу в 100 рублей. Если же Гоги Тенгиза зарэзал (непропорциональное насилие) -- то к полномасштабной каре закона за убийство (может быть, в состоянии аффекта). Пропорциональность или непропорциональность (и степень непропорциональности) определяется обычным судебным образом, вердиктом присяжных.

Мне кажется, такой подход позволил бы эффективно регулировать в частности конфликты вроде выставки "Осторожно, религия", драки с пикетом у суда и т.п.

В частности, проведение описанной выше деконструкционистской художественной акции "Не влезай в самом деле, религия" могло бы оцениваться присяжными в штраф 5000 руб. и общественное порицание.